— Так что же означает буква Ф, начальная буква вашего второго имени?
И он ответил не колеблясь:
— Финнеас.
И ушел. Я смотрела ему вслед с улыбкой на губах. На этот раз у меня не было сомнений. Я знала, что увижу его снова. Потом в голову мне пришла другая мысль. Финнеас?
Трудно себе представить что-нибудь лучшее, чем праздность.
Бить баклуши! Что может быть приятнее? Все, о чем я мечтала, — это сидеть в своем старом купальном халате и вспоминать минута за минутой прошлую ночь: что было сказано, как он до меня дотронулся, выражение его лица и интонации…
При свете дня мне стало ясно, как мало я о нем знаю. Я ничего не знала о судьбе его родителей, живы они или нет, есть ли у него братья и сестры, любит ли он долгие прогулки по берегу моря в туманный день. Но несмотря на очевидные пробелы в моих сведениях о Кристофере, у меня возникло странное ощущение, будто я знаю его давным-давно.
Как бы странно это ни звучало, между нами установилось некое духовное родство и взаимопонимание, не имеющее ни малейшей связи с длительностью или краткостью нашего знакомства. В конце концов, при некотором везении эти пробелы в знаниях можно будет заполнить.
Все же остальное, как оказалось, у нас было. И хотя я устала до изнеможения, я больше не испытывала панического ужаса. В спокойной ясности утра все, что Кристофер говорил мне прошлой ночью, имело смысл. Если бы Марта отравилась куском смертельно ядовитого фруктового кекса, естественно, ее нашли бы в комнате отеля. Значит, она была где-то в другом месте. Но где?
Собираясь на работу, я пыталась воспроизвести в памяти наш последний разговор. Я была так ошарашена самим ее появлением, что запомнила только то, что она говорила о наших школьных годах, будто эти годы были самым важным периодом ее жизни. Будто для Марты Кокс все последующие годы были медленным скольжением вниз по наклонной плоскости.
Зазвонил телефон.
— А вам не приходило в голову, что она могла пожелать навестить кого-нибудь, с кем дружила в средней школе?
Я улыбнулась. Конечно, звонил Кристофер, и он даже не стал называть себя и принялся говорить, будто продолжая многочасовой разговор. Не могу сказать, что мне это было неприятно. Напротив, это было чудесно и намекало на дружбу и интимность.
— Доброе утро! Знаете, я сейчас как раз думала об этом.
— У нее было много друзей?
Судя по звуку, Кристофер не спеша пил кофе мелкими глотками.
— Как ни странно, но теперь, когда я об этом подумала, мне кажется, что нет. Марта всегда пользовалась успехом, но поддерживала дружбу то с одной, то с другой компанией. Однажды как-то она была избрана королевой группы поддержки футбольной команды. А потом какое-то время она дружила с ребятами из театрального клуба. Но я не припоминаю, чтобы у нее были постоянные друзья.
— Это печально.
— Да, печально.
— Мне в голову пришло несколько идей. Ее машина все еще на парковке возле отеля. Это значит, что Марта отправилась либо на очень близкое расстояние — в пределах пешего хода, — либо так далеко, что туда нужно было добираться на самолете.
— А не могла она отправиться в другую страну?
— Не думаю. Полиция это уже раскопала бы. Но учитывая, что во время перелетов внутри страны требуется страховка, мне приходит в голову мысль о том, что она где-то очень близко, в нескольких милях отсюда. Или что она отправилась куда-то на частном самолете.
— А как насчет автобуса или поезда?
— Это возможно. Но мисс Кокс, похоже, не из любительниц путешествовать на автобусах. А теперь возвращаясь к вопросу о средней школе — не было ли кого-нибудь, кто оказывал или мог оказать ей финансовую поддержку?
— Я могу назвать нескольких человек. А что?
— Я думаю, она ищет финансовой помощи, надежности, а это часто случается с людьми, не сознающими, что они нуждаются в эмоциональной поддержке.
— И это опять-таки упирается в меня?
Кристофер рассмеялся:
— Вовсе нет. Но не можете ли вы вспомнить кого-нибудь, готового бросать деньги на ветер?
— Опять-таки если не считать меня?
— Разумеется.
— Дайте-ка подумать. А это должен быть мужчина или женщина?
— Все равно, но я склоняюсь к мысли о мужчине. Но если хотите знать мое мнение, то, вспомнив об известных вам богатых дамах с порочными наклонностями, не стесняйтесь назвать их мне. А кстати, дайте и номера их телефонов.
— Очень забавно, — улыбнулась я. — Но постойте! Есть один малый. О нет, это не может быть он. Он женат.
— Тем больше оснований навести о нем справки. Кстати, кто он?
Для меня было просто немыслимо представить Марту Кокс в обществе Бу-Бу Майерса. Он был одним из тех парней, кто имел обыкновение носить очки на манер «Бадди Холли» еще до того, как стиль ретро вошел в моду. Они всегда удерживались на месте с помощью английской булавки или белой тесьмы.
В школе он был президентом клуба любителей компьютеров, пару лет проучился в колледже Массачусетского политехнического института, пока не ушел из него и не занялся разработкой компьютерного математического обеспечения. Дела его пошли успешно. Ему удалось создать программу, которую теперь используют все воротилы Уолл-стрит, а значит, и весь мир. Он женился на девушке, которую встретил в институте. Она уже заканчивала обучение в аспирантуре, и ходили слухи, что автором изобретения Бу-Бу была она, но все сходились на том, что протолкнуть это изобретение на рынок мог только он. Для меня было некоторым потрясением, когда я взяла в руки «Бизнес уик» и увидела физиономию Бу-Бу Майерса на обложке, но в еще большее изумление меня повергло сознание того, что Бу-Бу добился такого невероятного успеха. Я сообщила Кристоферу все, что мне было известно, и он, как мне показалось, был заинтригован. Он попросил меня держать свои соображения в тайне от всех, и я пообещала, хотя мне это показалось излишней предосторожностью. А может быть, он был и прав. Он ведь успел пересмотреть за жизнь столько детективов.
Итак, больше не появлялось никакой информации об исчезновении Марты Кокс. Дни шли, и скоро возбуждение, вызванное исчезновением Марты, пошло на убыль. Даже оператор Бен перестал ею интересоваться.
Теперь, когда я была уверена в своей невиновности, я не могла сдержать раздражения странностью и загадочностью поведения Марты Кокс.
— Все это кажется мне странным, — пожаловалась я менеджеру телестудии. — Не дадим ли мы полиции большего шанса на успех в поисках Марты, если будем постоянно напоминать о ее исчезновении?
— Допустим, — отвечал он. — Но у нас нет материалов, кроме того ролика, где она размахивает жезлом. А мы уже столько раз демонстрировали его своим зрителям.
